5

Затрудняюсь с определением жанра этой книги, и не я одна, сам автор тоже не против нагнать некоторого тумана: “Если в ней и есть что-то не поддающееся классификации, то это лишь демонстрирует нашу дурную привычку мыслить категориями, которые уменьшают богатство вещей.” Согласно своей дурной привычке я все таки мысленно сложила эту книгу в раздел художественных биографий.

В книге 4 истории, рассказывающие об ученых и их открытиях, как сам пишет автор в эпилоге, в первой части только один выдуманных абзац, в остальных фикшн-часть становится преобладающей, что, однако же, не отменяет того, что все основано на реальных людях и фактах их биографий.

Итак, первая часть рассказывает о Фрице Габере, которому довелось придумать гербицид, впоследствии ставший основой “Циклона 5” - отравляющего газа, использовавшегося в лагерях смерти, и способа добывать азот из воздуха, что в корне изменило сельское хозяйство, позволив добиваться невероятных урожаев, критически снизив масштабы голода в мире. Эта часть читается так, словно переходишь по ссылкам в Википедии из статьи в статью в лучшем смысле этой практики - обогащающее и увлекательное чтение.

Вторая часть о Карле Шварцшильде, физике и астрономе, который в окопах Первой Мировой решает уравнения Эйнштейна и в своем решении приходит к сингулярности, что в будущем станет известна как черная дыра. Третья - о Гротендике и его проклятии, которое сводит с ума математиков, ушедших слишком глубоко в абстрактные математические дали, и четвертая часть, давшая название всей книге, рассказывает о квантовой механике через фигуры Вернера Гейзенберга, Нильса Бора и Эрвина Шрёдингера. В этих трёх историях велика художественная составляющая, все ученые - герои этих историй - оказываются на грани безумия по причине своего открытия или на пути к нему.

Для себя я выделяю две мысли объединяющие все части:
Во-первых, наука и научных интерес выводят героев за пределы добра и зла для первой истории, и за границы разумного для последующих: открытия рушат привычную картину мира, внушают страх как что-то, несущее грядущую катастрофу, открывают дверь неведомому и неподдающемуся познанию и объяснению.
Во-вторых, мир становится настолько сложным, что научные концепции оказываются похожими на мистические трактаты, а уверенность в том, что, приложив достаточно усилий и потратив достаточно времени, мы сможем когда-нибудь понять все о сущем, рассыпается на глазах.

Рекомендую к прочтению не только ради размышлений о том, что несет нам научное знание, но и для того, чтобы обзавестись миллионом кул-стори для любой светской беседы.