Цитаты из произведения When the World Screamed

...всегда оказывается не так страшно, когда перестает работать воображение и начинается самое действие.

До сих пор пределом человеческого чванства было – заставить говорить о себе весь мир. А заставить весь мир кричать о себе – это привилегия одного Челленджера.

– Я хочу дать знать Земле, что есть хотя бы один человек, Эдуард Челленджер, который нуждается в её внимании, который требует её внимания, настаивает на этом.

– Ну, сэр, что это такое? Он взял со стола маленький предмет и помахал им перед носом. – Я бы сказал, что это морской еж. – Именно! – воскликнул он с удивлением, точно услышал умное замечание от ребенка. – Совершенно верно, это морской еж, обыкновенный эхинус. Природа повторяет себя во многих формах, невзирая на размеры.…

Наука ищет знания. Пусть знание ведёт нас, куда захочет, всё равно мы должны стремиться к нему. Узнать раз навсегда, кто мы, почему и где мы находимся — разве это само по себе не величайшая мечта человечества.

До сих пор пределом человеческого чванства было — заставить говорить о себе весь мир. А заставить весь мир кричать о себе — это привилегия одного Челленджера.

Вы отлично понимаете, что для человека науки невозможно объяснять, — говоря без всякого оскорбительного оттенка, — обыкновенному стаду различные причины, приводящие его к тому или иному заключению или действию.

Это первобытный пещерный человек в пиджаке. Как сейчас представляю его с дубиной в одной руке и кремневым топором в другой. Бывает, что люди родятся не в том столетии, а он опоздал родиться лет на тысячу. Это тип раннего неолита или что-то в этом роде.

— Был уже, — мрачно сказал журналист. — Сегодня утром. — Ну, что же он сказал? — Он пообещал выкинуть меня в окно. Мелоун засмеялся. — А вы что? — Я сказал: «А почему не через дверь?» и вышел через нее, чтобы доказать, что и это не плохой путь. Спорить было некогда, и я просто ушел.